Во многих образцах голландской мебели, даже периода возвышенно-монументального барокко, заметен японский акцент - узнаваемая доминанта горизонталей, специфическая скупость профилей.

 
В конце XIX столетия уже самих японцев завораживали достижения "цивилизации заходящего солнца", и они решили было расстаться со своим феодальным прошлым (потом, правда, спохватились). Самурайское средневековье пошло по дешёвке на экспорт... А в салонах тогдашней сверхдержавы и владычицы морей - Британии - вошли в моду японские интерьеры.

 
Японская традиция сильно повлияла на развитие таких изысканных стилей в искусстве(и, разумеется, в создании интерьеров), как модерн и ар-деко. Шотландец Чарльз Ренни Макинтош, великий архитектор и дизайнер, на переломе веков наполнял аскетическим самурайским духом частные особняки, чайные Глазго, знаменитую Школу искусств...

 
Вслед за Макинтошем пришли великие конструктивисты - Ле Корбюзье, Мис Ван дер Роз, великие как в архитектуре, так и в мебельном дизайне. Японские идеи Макинтоша добавили тёплой, живой крови их холодноватому и технократическому творчеству - и полностью растворились в ней.

 
Европе по-настоящему захотелось уюта только после Второй мировой. Тогда задумались над тем, как сделать конструктивизм уютным. Отказаться от него цивилизация уже не могла: лишь этот стиль идеально вписывался в технологию массового производства.

В 50-е годы за дело взялись итальянцы. Поражение в войне, депрессия, нищета... А они привыкли жить весело и разнообразно, стараясь как можно чаще - в отличие от англичан и немцев! - выкидывать намозолившую глаза мебель в окно.

Итальянцы стали придумывать простые и лёгкие вещт. Так родился итальянский мебельный дизайн, самый динамичный и непредсказуемый.
Примерно четверть века итальянцы варились в собственном соку, пока на востоке не засверкали сполохи "японского чуда". Присмотревшись к нему, итальянцы увидели то, что им было больше всего по вкусу. И стали главными в мире производителями "японщины".

Итальянцам быстро удалось создать удачный гибрид конструктивизма и японской эстетики, который выглядел, как говорится, простенько, со вкусом и в то же время очень изысканно, по-своему даже аристократично.

Обрёл новое лицо и минимализм, который стал философией нового поколения, пережившего хиппи-революцию, в меру остепенившегося, но по самому характеру своей деятельности склонного к частым переездам и смене декораций.

Экспорт итальянской "японщины" в страны Европы, в США и, наконец, на обширную территорию постсоветского пространства стал важной частью национального дохода. Многие всемирно известные итальянские компании, выпускающие мебель для спален, гостиных, столовых, кабинетов, два десятилетия подряд успешно эксплуатировали вполне унифицированный стиль, в основу которого была взята японская ширма с профилем из тёмного дерева. Среди этих компаний, знакомых и российскому покупателю, следует упомянуть прежде всего Pianca, SMA промышленную группу Feg и Casamilano. Название последней переводится как "Миланский дом", хотя куда вернее ей было бы называться "Киотским домом"...

 

 
По идее, всё хорошее должно скоро конччаться, хотя бы для того, чтобы на его местепоявилось другое хорошее. Мода на японский стиль держалась долго и основательно, но в конце 90-х годов XX века заговорили о её стагнации, увяании. Стали ждать чего-то нового...
И ождались - возрождения стиля в новых фомах, вернее, фактурах.

В интерьерном дизайне начался бум "мощной фактуры". Дизайнеры стали акцентировать свойства материала, придавая ему эффектную, хоть и сдержанную, грубоватость, фактурность. Детали каркаса стали на глазах разрастаться.

И тут, подобно птице Феникс, "японщина" заявила о себе с новой силой. Она стала сбрасывать с себя европейский фоер, рафинированно-чертёжную архитектонику. В начале нового тысячелетия средневековый дух самурайского жилища вдруг предстал перед нами во всей своей красе, во всём своём грозном антураже а-ля Акиро Куросава. Кроме того, чудесным образом возникает экзотический сплав японской традиции с культурами азиатских соседей - прежде всего Малайзии и Индонезии.

Многие специалисты называют сегодня первыми дизайнерами нового тысячелетия англичанку Келли Хоппен и итальянку Паолу Навоне.
Келли Хоппен прославилась своим умением сочетать викторианский уют с индокитайским храмовым колоритом. Паола Навоне успешно начинала карьеру убеждённым конструктивистом, последователем Ле Корбюзье. Но вот судьба забросила её на Восток - её пригласили для выполнения заказов тамошние европеизированные азиаты. Они и не подозревали, как скоро эта боевая технократка расслабится под пальмами и примет чужую веру.

Зато тепрь её плетёные кресла и диваны, необычные кровати, похожие на тропические плоты, робинзоновские столы имеют огромный успех на всех мебельных выставках и пользуются большим спросом во всём мире. Их можно увидеть не только в загородных особняках, но и в небоскрёбах Манхэттена и Сити. В директорских креслах теперь нередко можно увидеть на стене новенькие сверкающие самурайские доспехи.

Марина Шаркова. Новый век 2000